Груздева Е. Н. Обсерватория в центре столицы (по документам СПФ АРАН)
Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ, проект № 12-03-00290
Обсерватория в центре столицы
(по документам СПФ АРАН)
Желая создать необходимые условия для развития в России астрономии - науки важной для успешного мореплавания, для освоения новых земель, для создания точных географических карт, - российский император Петр I пригласил в Петербург французского астронома Жозефа Никола Делиля. Перед ним была поставлена задача организовать в российской столице научную астрономическую обсерваторию наподобие Парижской (созд. в 1666 г.) и Гринвичской (созд. в 1675 г.).
В начале 1720-х гг. на берегу Невы по воле Петра I возводилось особое здание для Библиотеки и Музея редкостей (Кунсткамеры), в котором должна была разместиться и будущая обсерватория. По проекту архитектора Г. Маттарнови здание состояло из трех корпусов: два симметричных крыла и центральный объем (в плане квадратный со срезанными углами); верхний его этаж, возвышавшийся над уровнем боковых корпусов, имел форму цилиндра и должен был стать площадкой для обсерваций (см. илл. 1). В 1724 г. строящееся здание передали учрежденной императором российской Академии наук. Устройство помещений для обсерватории, однако, затягивалось и получило толчок в 1725 г. после приезда в Россию Ж.-Н. Делиля, возглавившего департамент астрономии, геодезии и географии.
Новый проект астрономической башни разработал итальянский архитектор Гаэтано Киавери, руководивший строительством здания Кунсткамеры в 1724-1727 гг. (см. илл. 1) Но его проект не получил одобрения Ж.-Н. Делиля: «Когда я вошел в здание Академии, которое должно стать обсерваторией, его строительство еще не было закончено и обсерватории там еще не было, не считая фундамента, если можно так выразиться. Планировалось поместить обсерваторию в середине здания Академии, сверху над анатомическим театром, стены которого уже были возведены. Увидев проекты обсерватории, который представил месье Гаэтан, итальянский архитектор, ... и не найдя их приемлемыми для обсерваций, я предложил <свой> план...» (СПФ АРАН. Р. I. Оп. 35. Д. 16. Л. 3) (см. илл. 2).
Строительство башни затянулось до 1734(6?) г., между тем в недостроенной обсерватории уже в 1728 г. начали вести систематические наблюдения и работы по определению координат Петербурга.
После завершения строительства над тремя этажами здания возвышалась астрономическая башня, имевшая три ступенчатых яруса цилиндрической формы. В нижнем и среднем ярусах под потолком были протянуты горизонтальные нити, отмечавшие линию Петербургского меридиана, и размещены разнообразные приборы: на стене закреплены секстант с 5-футовым телескопом, несколько маятниковых часов, переносные инструменты; по стенам были развешаны карты звездного неба. Нижнюю обсерваторию окружала открытая галерея на колоннах с расположенными на ней метеорологическими инструментами: термометрами, барометрами, дождемерами. Средняя обсерватория использовалась, главным образом, для наблюдений Солнца, солнечных пятен, а также затмений солнечных, лунных и затмений спутников Юпитера. Самый верхний ярус - «фонарь» - был оборудован как камера-обскура (т. е. представлял собой полностью затемненное помещение, свет в которое проникал через 5-футовый телескоп). Сооружение венчал купол, украшенный армиллярной сферой (см. илл. 3 и илл. 4).
Значительная часть необходимого оборудования была приобретена в Европе, но многое - в самом Петербурге: приборы и инструменты из личного кабинета Петра I, из Морской академии. Монтаж и наладку измерительных приспособлений осуществляли мастера из инструментальной палаты Академии наук, скоро наладившие и собственное производство точных приборов, таких как астрономические часы, секстанты, квадранты, зеркальный телескоп, астрономические трубы, метеорологические инструменты (см. илл. 5).
Помимо систематических наблюдений солнечных и лунных затмений, движений планет, полета комет и других астрономических явлений, обсерватория обеспечивала астрономическую составляющую навигации и картографии, участвовала в подготовке географического атласа России, астрономических таблиц и календарей. Под руководством Ж.-Н. Делиля началась подготовка русских специалистов-астрономов: обучение студентов Академии наук, штурманов Морской академии и геодезистов методам астрономических наблюдений для определения географических координат мест. В работах обсерватории принимали участие многие академики: математики и механики Д. Бернулли, Л. Эйлер, X. Гольдбах и другие.
Во время большого пожара Кунсткамеры, случившегося в декабре 1747 г. обсерватория сильно пострадала. Был полностью утрачен верхний - деревянный - ярус башни, каменная кладка двух нижних ярусов растрескалась и требовала серьезного укрепления. Главный астроном Академии наук Х. Н. Винсгейм докладывал: «из обсерватории ничего не спасено, и оная со всеми находившимися на оной махинами, часами, моделями, небесными картами, зрительными трубами, компасом и прочими нижеписаными инструментами сгорела» (СПФ АРАН. Ф. 3. Оп. 1. Д. 112. Л. 18). Все поиски подходящего здания, в которое можно было бы временно перевести обсерваторию, оказались безрезультатны. Тогда было решено восстановить прежнее помещение, насколько это возможно. После проведения самых необходимых работ в башне продолжили проводить наблюдения, но из-за утраты многих инструментов объем их заметно сократился. Однако в особо важных случаях полуразрушенная обсерватория вновь становилась центром научных событий. Так, во время солнечного затмения 1748 г. на башне присутствовал сам президент Академии наук, астрономические наблюдения вели астроном Н. И. Попов и профессор философии И. А. Браун, а метеорологические наблюдения - профессор химии М. В. Ломоносов.
После пожара Кунсткамеры рассматривались разные проекты строительства новых «академических палат». В архиве сохранился масштабный по замыслу проект художника Дж. Валериани, объединявший в одно большое строение важнейшие учреждения Академии наук (см. илл. 6). Однако Академия не решилась на масштабное строительство и предпочла осуществить ремонт старого здания.
В начале 1751 г. в Академию наук прибыл приглашенный из Германии энергичный астроном Августин Нафанаил Гришов. Сначала поддержав идею восстановления пострадавшей обсерватории (см. илл. 7), он вскоре изменил свое мнение и заключил, что имеет смысл починить «погорелую обсерваторию» лишь «...в память императора Петра Великого, премудрого ее основателя,.. для употребления учащихся астрономов... и любопытных смотрителей, которые часто препятствуют астроному в его наблюдениях...» (СПФ АРАН. Ф. 3. Оп. 20. Д. 10. Л. 3). Для проведения же систематических научных наблюдений башня была непригодна, ибо, даже при условии ее полного восстановления, в ней невозможно было бы установить современные приборы. Высокая башня при сравнительно тонких стенах чутко отзывалась на разного рода колебания, «вздрагивала» даже от пушечных выстрелов со стен Петропавловской крепости или Адмиралтейства, производившихся в столице довольно часто. Такая «подвижность» отрицательно сказывалась на точности показаний приборов, приводила к погрешностям в измерениях и расчетах.
А. Н. Гришов неоднократно предлагал руководству Академии рассмотреть вопрос о строительстве нового здания, отвечавшего бы всем требованиям практической астрономии своего времени. В 1756 г. он подал разработанный совместно с архитектором С. И. Чевакинским (в 1755-1757 гг. штатным архитектором Академии наук), проект «совершенной» обсерватории (см. илл. 8). Этот проект, как и другие предложения Гришова, остался без внимания.
Конференция Академии наук по-прежнему рассматривала обсерваторию в башне как основную и поручила архитектору С. И. Чевакинскому произвести работы по перекладке и укреплению стен и сводов, заделке трещин, устройству новых каменных лестниц, карнизов, перекрытий. После долгих обсуждений «каким манером строить» - с куполом или без купола, с галереями или с кабинетами - из нескольких вариантов, предложенных архитектором, был выбран окончательный: башню оставить без верхнего яруса и купола; на уровне нижнего яруса вместо прежней обходной галереи устроить четыре кабинета-павильона (см. илл. 9). Над бывшим средним ярусом (теперь ставшим верхним) архитектор сконструировал низкую конусообразную крышу, которую скрыл за глухим парапетом.
Здание Кунсткамеры ремонтировалось более 10 лет и в новом виде - с усеченной башней - просуществовало почти 200 лет (см. илл. 10).
А. Н. Гришов неоднократно предлагал Академии рассмотреть и поддержать проекты создания малых наблюдательных центров, которые могли бы находиться рядом с занимаемой им квартирой, ибо, по словам астронома «прилежный астроном не должен ни одну обсервацию пропускать, но о всех порядочные записки иметь и днем и ночью». Его идея создания небольших домашних обсерваторий (см. илл. 11) была подхвачена современниками - академиками М. В. Ломоносовым, И. А. Брауном, Л. Ю. Крафтом, П. Б. Иноходцевым. Когда в 1761 г. Петербургская Академия наук участвовала в наблюдениях прохождения Венеры по диску Солнца (на территории России находилась большая часть восточного района зоны видимости явления), были организованы несколько центров: Н. И. Попов вел наблюдения в Иркутске, С. Я. Румовский - в Селенгинске, в Петербурге работы проводили А. Д. Красильников, Н. Г. Курганов, И. А. Браун и М. В. Ломоносов. Причем, Красильников и Курганов - в академической обсерватории, а Ломоносов и Браун - у себя дома в небольших частных обсерваториях.
Несмотря на то, что после пожара прошло 15 лет, ремонт обсерватории все не был закончен, часто башня и вовсе была заперта. Нерадение ответственных астрономов вызывало гнев М. В. Ломоносова, который в январе 1763 г. обращал внимание Конференции на заброшенность обсерватории, «так что и часы астрономические вместо исправного и бесперерывного ходу, иногда стоят по нескольку недель без всякого движения... и крыльцо занесено глубоким снегом» (СПФ АРАН. Ф. 20. Оп. 1. Д 1. Л. 389-390).
Реставрационные работы в главной астрономической башне завершились во второй половине 1760-х гг. Наблюдения в ней были продолжены, но они уже никогда не достигали той интенсивности, как в 1730-1740-е гг. Работавшие в обсерватории астрономы А. И. Лексель, Ф. И. Шуберт, В. К. Вишневский и др. занимались преимущественно вопросами не практической, а теоретической астрономии: наблюдали небесные тела и явления, разрабатывали теории движения планет, комет и проч.
Возглавивший в 1763 г. академическую обсерваторию астроном С. Я. Румовский, также как и его предшественники, поднимал вопрос о необходимости строительства новой современной обсерватории, оснащенной точными инструментами, с отоплением и жильем для астрономов (см. илл. 12). Башня Кунсткамеры все менее подходила для научной работы. Негативными факторами оказались расположение здания в центре города и близость большой реки. Задымленность городской атмосферы и испарения с воды были постоянной помехой для астрономических наблюдений. Тесные помещения башни не позволяли установить современные астрономические инструменты.
В начале XIX в. принявший заведование обсерваторией Ф. Т. Шуберт в свою очередь подверг критике ее состояние и устройство, заявил, что нет возможности для каких бы то ни было улучшений на прежнем месте, и предложил: «отделить обсерваторию совсем от главного здания, не удаляя однако же слишком от оного, например, на большой круглой площади позади Кунсткамеры, и соорудить сплошную башню,.. наподобие Копенгагенской обсерватории... А чтобы видеть можно было свободной горизонт наипаче на южной стороне и не иметь нужды в чрезвычайной вышине башни, то наилучшим полагаю снести совсем нынешнюю башню обсерватории...» (СПФ АРАН. Ф. 1. Оп. 2 (1806). Д. 13. Л. 8-8об.)
Руководство Академии наук не могло бесконечно игнорировать критику в адрес своей главной астрономической площадки и было вынуждено задуматься о ее дальнейшей судьбе. Идея вынесения обсерватории за пределы Санкт-Петербурга, высказанная еще в 1760-е гг., в 1820-е гг. стала обретать реальные черты: начались поиски места и разработка проекта нового здания. В 1827-1830 гг. обсуждался вариант строительства обсерватории в Лесном - к северу от Петербурга, на участке земли в 3 десятины, подаренном Академии ее почетным членом графом А. Г. Кушелевым-Безбородко (см.: СПФ АРАН. Ф. 1. Оп. 2 (1830). Д. 33). Но в 1831 г. император принял решение строить новую обсерваторию к югу от города на Пулковском холме.
В 1839 г. после открытия астрономической обсерватории на Пулковских высотах башня Кунсткамеры еще какое-то время использовалась для обучения астрономическим наблюдениям студентов, но к концу века все чаще простаивала. В 1908 г. на заседании Физико-математического отделения Академии было доложено, что «малая академическая обсерватория давно уже потеряла свое научное значение и уже много лет вовсе не работает... Люки в павильоне пришли в полную ветхость и нуждаются в капитальном ремонте, необходимость которого в виду изложенных обстоятельств является более чем сомнительной» (СПФ АРАН. Ф. 1. Оп. 2 (1908). Д. 11. Л. 44). Решением отделения малая обсерватория была упразднена, а еще остававшиеся в ней инструменты переданы в музей.
PS. Исторический облик бывшей обсерватории был возвращен в 1948 г. (см. илл. 13) благодаря инициативе архитектора Р. И. Каплана-Ингеля, считавшего, что стройный силуэт восстановленной башни не только придаст зданию «импозантный вид», но и позволит старейшему академическому зданию стать символом Российской академии наук.
Использованная литература:
- Ломоносов М. В. Полное собрание сочинений / АН СССР. Т. 10: Служебные документы. Письма. 1734-1765 гг. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952.
- Ченакал В. Л. Два неизвестных проекта обсерватории Петербургской Академии наук, относящиеся к середине XVIII в. // Историко-астрономические исследования. Вып. 1. М., 1955. С. 27-34.
- Ченакал В. Л. Малые обсерватории Петербургской Академии наук в XVIII в. // Историко-астрономические исследования. Вып. 3. М., 1957. С. 261-428.
- Ченакал В. Л. Проектирование, строительство и оснащение инструментами первой астрономической обсерватории Петербургской академии наук // Историко-астрономические исследования. Вып. 3. М., 1957. С. 429-451.
- История Академии наук СССР. Т. 1: 1724-1803. М.; Л., 1958; Т. 2: 1803-1917. М.; Л., 1964.
- Гаврилова Е. И. О ранних проектах зданий Академии наук // Русское искусство XVIII века / Под ред. Т. В. Алексеевой. М.: Наука, 1973.
- Невская Н. И. Петербургская астрономическая школа XVIII в. Л., 1984.
- Стецкевич Е. С. Р. И. Каплан-Ингель и послевоенная реконструкция здания Кунсткамеры (1945-1949 гг.) // Кунсткамера. Этнографические тетради. СПб., 1995. Вып. 8-9. С. 127-136.
- Памятники архитектуры и истории Санкт-Петербурга. Василеостровский район / Под ред. Б.М. Кирикова. СПб., 2006.
К списку книг